Ключевые слова: Г.С. Васильченко, система, системность, сексология, врач, дикость.
Судьба подарила мне счастье встречи с необыкновенными людьми большого таланта. Таким человеком был профессор Васильченко Георгий Степанович (1921-2006). Во время войны он служил военным врачом на Кольском полуострове. С продвижением наших войск за отходящими немецкими частями он вошёл сначала в Финляндию, потом и в Норвегию. По соглашению с союзниками из Норвегии пришлось уйти. Что интересно, еще в Финляндии, услышав финскую речь, он быстро начал ее понимать, а затем и заговорил по-фински. Так же было и в Норвегии. После войны, работая в неврологии, он довольно легко защитил свои диссертации. Одновременно продолжая изучать языки, которых, как он мне говорил, знал более сорока. Как-то уже глубокой ночью в разговоре по телефону он сказал, - вот, мол, бессонница, лежу в постели, начал постигать древнегреческий. Нас свела вместе общая тема интересов – системный анализ. Системщик он был выдающийся. Такого уровня постижения в содержание проблемы я больше не встречал. Выступая за междисциплинарность в медицине, необходимость развития у врачей системного мышления, он сетовал на отсутствие учебных структур и специалистов в этой области в медицинских институтах. Г.С. Васильченко был очень чувствителен к болевым точкам медицины, особенно если они совпадали с его научными направлениями и запросами практики. Понимая клиническое и социальное значение сексуального компонента в сфере гендерных отношений, он организовал в стране Центр сексологии и сексопатологии. Многие сексопатологи называли себя его учениками, о чем он весьма сокрушался, поскольку сам их таковыми не считал. Г.С. Васильченко был отчаянным библиофилом. Несколько лет работая в Брюсселе по линии ВОЗ, он практически все свободные деньги тратил на книги. Я помню, как в его скромной двухкомнатной квартире единственным свободным местом, где можно присесть, был лишь небольшой участок обеденного стола на кухне. Все остальное пространство квартиры занимали книги на разных языках. Причем это были специально отобранные книги. И вот однажды, в нашу очередную встречу в кабинете на клинической базе его Центра он мне говорит, что сейчас меня удивит. После чего на какое-то время уходит. Сижу, гадаю, чем же меня врача может удивить руководитель Центра сексологии и сексопатологии? Картины предполагались разные, но все так или иначе связанные с атрибутикой Центра. Появляется Георгий Васильевич с двумя увесистыми томами, каждый в поперечнике не менее 40 см. Извинившись, что принес не все 6 томов, - тяжело, он объяснил их содержание. Это первый в мире (и последний на сегодняшний день) словарь системных признаков китайского и японского языков. Это как же нужно знать эти языки? Конечно, я был не столько удивлен, сколько в очередной раз изумлен. Уникальная была личность. Через некоторое время после его смерти мне позвонила его родственница. Она сказала, что Георгий Степанович завещал мне все свои книги, и просила забрать всю библиотеку. Я посчитал невозможным для себя принять этот бесценный дар по этическим и по чисто техническим соображениям. Поэтому предложил принять всю библиотеку ряду университетов. Отовсюду получил ошеломивший меня отказ. Мотив был везде одинаковый. - Нам старье (!) не нужно. От своего освобождаемся. Хотел эту тему продолжить, но на сегодня, пожалуй, достаточно, иначе слишком много негатива получается.
Судьба подарила мне счастье встречи с необыкновенными людьми большого таланта. Таким человеком был профессор Васильченко Георгий Степанович (1921-2006). Во время войны он служил военным врачом на Кольском полуострове. С продвижением наших войск за отходящими немецкими частями он вошёл сначала в Финляндию, потом и в Норвегию. По соглашению с союзниками из Норвегии пришлось уйти. Что интересно, еще в Финляндии, услышав финскую речь, он быстро начал ее понимать, а затем и заговорил по-фински. Так же было и в Норвегии. После войны, работая в неврологии, он довольно легко защитил свои диссертации. Одновременно продолжая изучать языки, которых, как он мне говорил, знал более сорока. Как-то уже глубокой ночью в разговоре по телефону он сказал, - вот, мол, бессонница, лежу в постели, начал постигать древнегреческий. Нас свела вместе общая тема интересов – системный анализ. Системщик он был выдающийся. Такого уровня постижения в содержание проблемы я больше не встречал. Выступая за междисциплинарность в медицине, необходимость развития у врачей системного мышления, он сетовал на отсутствие учебных структур и специалистов в этой области в медицинских институтах. Г.С. Васильченко был очень чувствителен к болевым точкам медицины, особенно если они совпадали с его научными направлениями и запросами практики. Понимая клиническое и социальное значение сексуального компонента в сфере гендерных отношений, он организовал в стране Центр сексологии и сексопатологии. Многие сексопатологи называли себя его учениками, о чем он весьма сокрушался, поскольку сам их таковыми не считал. Г.С. Васильченко был отчаянным библиофилом. Несколько лет работая в Брюсселе по линии ВОЗ, он практически все свободные деньги тратил на книги. Я помню, как в его скромной двухкомнатной квартире единственным свободным местом, где можно присесть, был лишь небольшой участок обеденного стола на кухне. Все остальное пространство квартиры занимали книги на разных языках. Причем это были специально отобранные книги. И вот однажды, в нашу очередную встречу в кабинете на клинической базе его Центра он мне говорит, что сейчас меня удивит. После чего на какое-то время уходит. Сижу, гадаю, чем же меня врача может удивить руководитель Центра сексологии и сексопатологии? Картины предполагались разные, но все так или иначе связанные с атрибутикой Центра. Появляется Георгий Васильевич с двумя увесистыми томами, каждый в поперечнике не менее 40 см. Извинившись, что принес не все 6 томов, - тяжело, он объяснил их содержание. Это первый в мире (и последний на сегодняшний день) словарь системных признаков китайского и японского языков. Это как же нужно знать эти языки? Конечно, я был не столько удивлен, сколько в очередной раз изумлен. Уникальная была личность. Через некоторое время после его смерти мне позвонила его родственница. Она сказала, что Георгий Степанович завещал мне все свои книги, и просила забрать всю библиотеку. Я посчитал невозможным для себя принять этот бесценный дар по этическим и по чисто техническим соображениям. Поэтому предложил принять всю библиотеку ряду университетов. Отовсюду получил ошеломивший меня отказ. Мотив был везде одинаковый. - Нам старье (!) не нужно. От своего освобождаемся. Хотел эту тему продолжить, но на сегодня, пожалуй, достаточно, иначе слишком много негатива получается.