Ключевые слова: память, коллеги, хирурги, мастерство, надёжность, бескорыстие.
Читаешь порой о выдающихся врачах-хирургах, на душе становится приятно. Как-никак, я тоже не был статистом в этой сфере. Но вот, что интересно. Если материал о выдающихся хирургах Запада, то обязательно сообщают о тех хирургических техниках, которые они разработали. Если пишут об отечественных хирургах, то в контексте использования ими новейших разработок лишь западных коллег, иногда с добавлением неких усовершенствований. Это касается и экспериментальной хирургии. Я не буду вспоминать известные имена, о них писали и пишут не редко. Вспомню некоторых своих коллег, достижения которых в области хирургии поистине выдающиеся. Сергей Никифорович Лапченко, доктор медицинских наук, профессор. Хирург широкого диапазона. Это и филигранные операции на структурах среднего и внутреннего уха, и пластическая реконструкция сложных структур от ушной раковины до фрагментов трахеи и гортаноглотки. Именно с его подачи я начал разрабатывать тему своей докторской диссертации одномоментного удаления и хирургической реконструкции гортаноглотки, шейного отдела трахеи и пищевода при распространённых стадиях рака. В итоге под девяносто процентов больных, через пять лет снятых с учета у онколога и более пятидесяти с восстановленными функциями глотания, дыхания и речи. Основная помощь от моего коллеги была в данном случае психологическая. Он всегда демонстрировал потрясающее самообладание и выдержку, так необходимую хирургу. Шутка ли, в день защиты своей докторской диссертации он с утра провел сложную операцию, после которой, оформив её, не спеша отправился на заседание Совета. Обладая потрясающим стереоскопическим воображением, он всегда объемно представлял весь ход предполагаемой операции, а зона её представляет собой сложный перекрест воздухо- и пищепроводного путей. Какая-то фундаментальная уверенность в успехе лечения, которая исходила от Сергея Никифоровича, конечно, передавалась его больным. А это действует порой сильнее любых лекарств. Автор многих оригинальных методик он известен в своей стране в основном лишь своим коллегам, коих не так уж много осталось. Как-то к нам в отделение восстановительной хирургии заглянул врач из подмосковной онкологической больницы. Он слышал про наши операции и хотел освоить их технику. Собранный, немногословный, внимательный, с интересными идеями – таким я увидел Равиля Мухамедовича Сутюшева. Пошли к С.Н. Лапченко. Вот, говорю, возьми соискателем, толковый доктор. Поговорили, быстро определились с темой. Через три года получили кандидата мед. наук. Он нам так понравился, что мы поспособствовали его переводу в наше отделение заведующим по больнице. Не пожалели. Оказался уникальным хирургом. Однажды ему удалось удалить практически всю поражённую опухолевым процессом трахею до её бифуркации. И это без вскрытия грудной клетки. Необычно смотрелась трахея в месте разделения ее на два главных бронха непосредственно на уровне трахеостомы. Мало того, что демонстрируется высший класс хирургии, больные-то живут после операций долгие годы. Не помню ни одного случая, чтобы операцию предлагали больному с заведомо плохим прогнозом. Это не чета многим забронзовевшим «кудесникам», демонстрирующим сегодня порой и сложные операции, после которых больные с физическими и моральными мучениями, потеряв к тому же уйму денег спустя неделю-месяц умирают. Одного такого больного, который поняв, что сотворил с ним его хирург из известного центра, я еле отговорил от жесткой мести. Р.М. Сутюшев предложил интереснейшие хирургические методики, но мне стоило большого труда убедить его зафиксировать свое авторство. В итоге он получил знак отличия «Изобретатель СССР». Это дело мы, как водится, хорошо отметили. Ни тот, ни другой никогда не ставили перед своими больными никаких условий. Больше того, вспоминаю, как однажды, С.Н. Лапченко похвалился мне шоколадной конфеткой, которой его угостил больной. Буквально в два слова о другом замечательном коллеге – Владимире Георгиевиче Зенгере. Однажды больному в клинике потребовалась срочная трахеотомия. Операционная была этажом выше. Так В.Г. Зенгер, схватив больного в охапку, бегом по лестнице, потом по коридору принес его в операционную, где, произведя трахеотомию, восстановил дыхание. Вот какие были у меня коллеги. Сегодня о них осталась только добрая память, в том числе и в спасенных ими жизнях.
Читаешь порой о выдающихся врачах-хирургах, на душе становится приятно. Как-никак, я тоже не был статистом в этой сфере. Но вот, что интересно. Если материал о выдающихся хирургах Запада, то обязательно сообщают о тех хирургических техниках, которые они разработали. Если пишут об отечественных хирургах, то в контексте использования ими новейших разработок лишь западных коллег, иногда с добавлением неких усовершенствований. Это касается и экспериментальной хирургии. Я не буду вспоминать известные имена, о них писали и пишут не редко. Вспомню некоторых своих коллег, достижения которых в области хирургии поистине выдающиеся. Сергей Никифорович Лапченко, доктор медицинских наук, профессор. Хирург широкого диапазона. Это и филигранные операции на структурах среднего и внутреннего уха, и пластическая реконструкция сложных структур от ушной раковины до фрагментов трахеи и гортаноглотки. Именно с его подачи я начал разрабатывать тему своей докторской диссертации одномоментного удаления и хирургической реконструкции гортаноглотки, шейного отдела трахеи и пищевода при распространённых стадиях рака. В итоге под девяносто процентов больных, через пять лет снятых с учета у онколога и более пятидесяти с восстановленными функциями глотания, дыхания и речи. Основная помощь от моего коллеги была в данном случае психологическая. Он всегда демонстрировал потрясающее самообладание и выдержку, так необходимую хирургу. Шутка ли, в день защиты своей докторской диссертации он с утра провел сложную операцию, после которой, оформив её, не спеша отправился на заседание Совета. Обладая потрясающим стереоскопическим воображением, он всегда объемно представлял весь ход предполагаемой операции, а зона её представляет собой сложный перекрест воздухо- и пищепроводного путей. Какая-то фундаментальная уверенность в успехе лечения, которая исходила от Сергея Никифоровича, конечно, передавалась его больным. А это действует порой сильнее любых лекарств. Автор многих оригинальных методик он известен в своей стране в основном лишь своим коллегам, коих не так уж много осталось. Как-то к нам в отделение восстановительной хирургии заглянул врач из подмосковной онкологической больницы. Он слышал про наши операции и хотел освоить их технику. Собранный, немногословный, внимательный, с интересными идеями – таким я увидел Равиля Мухамедовича Сутюшева. Пошли к С.Н. Лапченко. Вот, говорю, возьми соискателем, толковый доктор. Поговорили, быстро определились с темой. Через три года получили кандидата мед. наук. Он нам так понравился, что мы поспособствовали его переводу в наше отделение заведующим по больнице. Не пожалели. Оказался уникальным хирургом. Однажды ему удалось удалить практически всю поражённую опухолевым процессом трахею до её бифуркации. И это без вскрытия грудной клетки. Необычно смотрелась трахея в месте разделения ее на два главных бронха непосредственно на уровне трахеостомы. Мало того, что демонстрируется высший класс хирургии, больные-то живут после операций долгие годы. Не помню ни одного случая, чтобы операцию предлагали больному с заведомо плохим прогнозом. Это не чета многим забронзовевшим «кудесникам», демонстрирующим сегодня порой и сложные операции, после которых больные с физическими и моральными мучениями, потеряв к тому же уйму денег спустя неделю-месяц умирают. Одного такого больного, который поняв, что сотворил с ним его хирург из известного центра, я еле отговорил от жесткой мести. Р.М. Сутюшев предложил интереснейшие хирургические методики, но мне стоило большого труда убедить его зафиксировать свое авторство. В итоге он получил знак отличия «Изобретатель СССР». Это дело мы, как водится, хорошо отметили. Ни тот, ни другой никогда не ставили перед своими больными никаких условий. Больше того, вспоминаю, как однажды, С.Н. Лапченко похвалился мне шоколадной конфеткой, которой его угостил больной. Буквально в два слова о другом замечательном коллеге – Владимире Георгиевиче Зенгере. Однажды больному в клинике потребовалась срочная трахеотомия. Операционная была этажом выше. Так В.Г. Зенгер, схватив больного в охапку, бегом по лестнице, потом по коридору принес его в операционную, где, произведя трахеотомию, восстановил дыхание. Вот какие были у меня коллеги. Сегодня о них осталась только добрая память, в том числе и в спасенных ими жизнях.